— Не хватает практики, — пожаловался Фокс. Бризи, ясными глазами смотревший на противоположную стену, весело рассмеялся.
— Замечательно себя чувствую, — заявил он.
— Он получил хорошую дозу, — сказал доктор Кертис. — Не знаю, что он предпочитал, но сейчас он в состоянии наркотического опьянения. И в порядке. Сможет отвечать на вопросы. Сможете, мистер Беллер?
— Мне хорошо, — дремотным голосом ответил Бризи. — Ящик с птицами.
— Н-да… — Элейн явно был в сомнении.
— Faute de mieux[22], — мрачно добавил Фокс.
— Точно, — сказал Элейн, взял стул и поставил его перед Бризи.
— Я хочу, чтобы вы рассказали мне кое-что, — начал он. Бризи лениво перевел взгляд с противоположной стены на Элейна, и тот увидел глаза дирижера, которые из-за огромных зрачков казались нарисованными, и разум в них отсутствовал.
— Вы помните, — спросил он, — чем занимались в доме лорда Пестерна?
Ответа пришлось ждать долго.
— Давайте помолчим. Гораздо приятнее не разговаривать. — Голос Бризи звучал, казалось, сам по себе, отдельно от тела.
— Поговорить иногда тоже невредно.
Доктор Кертис отошел от Бризи и, словно бы сам себе, пробормотал:
— Начните, подтолкните его — он сможет продолжить.
— За обедом, должно быть, царило веселье, — заговорил Элейн. — Был ли Карлос доволен собой?
Безвольно изогнутая рука Бризи покоилась на столе. Выразительно вздохнув, дирижер погрузился поглубже в кресло и лег щекой на локоть. Через секунду-другую голос зазвучал снова, без всякого сознательного усилия с его стороны. Монотонные звуки, казалось, сами собой соскальзывают с едва двигавшихся губ.
— Я сказал, что он делает глупость, но в конечном счете ничего не изменилось. «Послушай, — сказал ему я, — ты сумасшедший!» Конечно, очень жаль, что он накинулся на меня, когда я попросил его принести сигареты.
— Какие сигареты?
— Он никогда не выполнял мои просьбы. Я так заботился о нем. Я был для него чистое золото. Я ему говорил. «Слушай, — сказал я ему, — она не хочет заходить так далеко. Она обижена, как дьявол, и тот парень злится, и что такого, если другая девушка к тебе безразлична?» Я знал, будет беда. «И старый ублюдок не хочет этого, — сказал я. — Он притворяется, что ему все равно, но это чушь, потому что на самом деле ему такой поворот не по нраву». Все впустую. Предупреждение не помогло.
— Когда это было? — спросил Элейн.
— Время от времени. Можно сказать всегда. И когда мы были в такси и он рассказал, как тот парень ударил, я ему сказал: «Вот и приехали — что я тебе толковал?»
— Кто его ударил?
Бризи долго молчал, потом вяло повернул голову.
— Кто ударил, Бризи?
— Я не расслышал вашего вопроса. Ну и компания! Достопочтенный Эдуард Мэнкс, сама серьезность, и завтракает в «Тармаке» с мисс Фелисите де Сюзе, которая, естественно, связана с ним узами по женской линии. Ее приемный отец — лорд Пестерн и Бэгот, но если вы спросите меня, дело в разбитой любви. Cherchez la femme[23].
Фокс оторвал голову от своих заметок и с некоторым интересом взглянул на Бризи.
— И женщина в этом деле, — сказал Элейн, — это…
— Носит смешное для женщины имя.
— Карлайл?
— Мне это кажется глупым, но что из того? Им это нравится. Иметь два имени сразу. Пестерн и Бэгот. А я могу раскусить обоих, будьте покойны. Пытаются надавить на меня. Прекрасный шанс! Орут на меня. Угрожают написать в треклятый журнальчик. Он и его пушка — и где он сейчас?
— Надавить на вас? — спокойно повторил Элейн. Он понизил голос, чтобы уравняться с Бризи хотя бы в этом. Два голоса звучали одинаково бесстрастно и вяло, каждый словно бы сам по себе. Со стороны казалось теперь, что два незаинтересованных наблюдателя обмениваются, как во сне, репликами, хотя могли бы понимать друг друга вовсе без слов.
— Он, должно быть, знал, что я не поддамся на это, говорил Бризи, — но, следует признать, действовал неуклюже. Постоянный ангажемент. Премного благодарен. А что будет с оркестром?
Бризи негромко засмеялся, зевнул, прошептал:
— Извините, — и закрыл глаза.
— У него эйфория, — сказал доктор Кертис.
— Бризи, — громко сказал Элейн. — Бризи.
— Что?
— Лорд Пестерн хотел, чтобы вы взяли его на постоянную работу?
— Точно. Он и его проклятые-распроклятые холостые патроны.
— Хотел, чтобы вы уволили Скелтона?
— Во всем виноват Карлос, — неожиданно громко и с жалобными интонациями сказал Бризи. — Он все это придумал. Бог мой, как он злился!
— Кто злился?
— После моего рассказа, — в голосе Бризи послышались хитроватые нотки.
— Лорд Пестерн?
— Его светлость? Не смешите меня!
— Сид Скелтон?
— Когда я ему рассказал, — таинственно зашептал Бризи, — он стал похож на убийцу. Честное слово, не мог успокоиться.
Он поудобнее устроил голову на ручке и погрузился в глубокий сон.
— Он проспит восемь часов, — сказал доктор Кертис.
4
В два часа ночи пришли уборщицы, пять женщин среднего возраста; полиция впустила их, и они проследовали через вестибюль в ресторан со своим немудреным снаряжением. Сесару Бонну очень не понравился их приход — он посетовал на то, что теперь журналисты, которых отослали отсюда, коротко сообщив им, что у Риверы случился сердечный приступ и он умер, дождутся женщин и накинутся на них с расспросами. Он послал к уборщицам своего секретаря Дэвида Хана.
— Их нужно заставить молчать любой ценой. Вы понимаете — любой ценой?
Из ресторана слышался гул пылесосов. Двое из команды Элейна некоторое время понаблюдали за тем, как идет уборка. Теперь они вернулись в вестибюль и, присоединившись к дежурным полицейским, бесстрастно посматривали на расположившихся здесь людей.
Почти все оркестранты спали. В неловких позах они скрючились на маленьких стульях. Их костюмы были обсыпаны пеплом. Они тушили свои сигареты о пустые пачки, подметки ботинок, спичечные коробки или швыряли их в урны — и теперь запах окурков наполнял все помещение.
Леди Пестерн казалась спящей. Она сидела, откинувшись на спинку кресла, и глаза ее были закрыты. На лице появились лиловатые тени, и от крыльев носа к уголкам рта пролегли глубокие морщины. Щеки обвисли. Она чуть заметно шевельнулась, когда ее муж, молчавший перед тем долгое время, сказал:
— Эй, Нед!
— Что, кузен Джордж? — с опаской спросил Мэнкс.
— Я докопался до сути.
— В самом деле?
— Я знаю, кто это сделал.
— В самом деле? И кто же?
— Я категорический и принципиальный противник смертной казни, — сказал лорд Пестерн и, надув щеки, посмотрел на полицейских, стоявших группой поодаль. — Поэтому свои догадки я оставлю при себе. Пусть барахтаются сами. Убийством должен заниматься психиатр, а не вешатель. Что касается судей, то они — шайка самодовольных старых садистов. Пусть пошевелят мозгами. Они не дождутся от меня помощи. Бога ради, Фе, перестань ерзать.
Фелисите свернулась в кресле, которое облюбовала с самого начала. Время от времени руки ее исчезали в пространстве между обитыми материей подлокотниками и сиденьем. Казалось, девушка что-то искала там. Она делала это украдкой, бросая косые взгляды на соседей.
— Что это, Фе? Что ты потеряла? — спросила Карлайл.
— Носовой платок.
— На, возьми мой и успокойся, — сказал лорд Пестерн и бросил ей платок.
Обыск тем временем продолжался. Карлайл, дорожившая своей независимостью, нашла процедуру раздражающей и неприятной. У дежурной по туалету были соломенного цвета волосы, крупные искусственные зубы и жесткие белые ладони. Она воплощала в себе такт и бескомпромиссность.
Наконец из мужского туалета вернулся последний обысканный — Сид Скелтон, и в то же самое время из кабинета управляющего вышли Элейн и Фокс. Музыканты проснулись. Леди Пестерн открыла глаза.
— Мы закончили предварительное расследование, — начал Элейн («Предварительное!» — фыркну лорд Пестерн), — и, думаю, получили достаточную информацию, а потому можем отпустить вас по домам. Мне очень жаль, что пришлось задержать вас так надолго.
Все вскочили. Элейн поднял руку.
— Есть, правда, одно ограничение. Надеюсь, вы все понимаете и отнесетесь к нему терпимо. Те из вас, кто находился с Риверой в непосредственном контакте или имел доступ к револьверу лорда Пестерна, как и те, кто, с нашей точки зрения, мог по достаточным основаниям быть причастен к обстоятельствам, приведшим к смерти музыканта, будут находиться у себя дома под надзором полиции. Мы в свою очередь получим ордера на обыск. Если обыск покажется нам необходимым, мы воспользуемся этими ордерами.
